13.06.2011

Ромен Нудельман

 НАРОДНЫЕ БАЛЛАДЫ

Замок в Австрии

Есть в Австрии старый замок.
Не знает он перемен:
Все те же гербы в позолоте,
Скульптуры вдоль мраморных стен.

Когда-то под ним в подземелье
На сорок аршин в глубине,
Где вольно ужам и гадюкам,
Был парень прикован к стене.

Отец его из Розенберга
Нашел его в той стороне:
«Ах, сын мой, сынок любимый,
Ты прочно прикован к стене!»

«Отец, любимый отец мой!
Я прочно посажен на крюк
На сорок аршин в подземелье,
Где царство ужей и гадюк».

Отец поспешил к Господину,
Моля его сына спасти:
«Я триста гульденов тут же
За парня готов принести».

«Триста монет не помогут.
Сын гибели не избежит.
На нем золотая цепочка,
Она его жизни лишит».

«На нем золотая цепочка,
Но красть и не думал он.
То нежной девы подарок,
С которой мой сын обручен».

Вот парня ведут из темницы.
Он должен поклясться тут:
«Господь на небесном троне,
По правде пусть будет суд!»

Когда его осудили,
Он головою поник,
И просит в последнем слове:
«Дайте мне еще миг».

«И мига тебе не дам я,
Ведь можешь ты сбежать.
Могу лишь твоим платочком
Глаза тебе завязать».

«Я перед смертью не спрячу
Своих темно-карих глаз.
Пускай любуются миром
В самый последний раз».

Сердце отца разрывалось,
Когда он узнал эту весть:
«Ах, сын мой, сынок любимый,
Будет страшна моя месть».

«Отец мой любимый, не мстите.
Им Бог за меня отомстит.
Раз смерть я приму невиновным,
Душе моей ад не грозит.

Гордость не стоит громких речей,
Почет не многое значит;
Но я дорожу любовью моей,
Она мою смерть оплачет».

Едва лишь третий день наступил,
Как ангел с небес спустился.
Он мертвое тело с собой унес,
А город водой покрылся.

Едва лишь полгода с тех пор прошло,
Свершилась законная месть.
Три сотни причастных к концу одного
Настигла жестокая смерть.

Кто эту песенку спел для вас
Свободно и вдохновенно?
То трио прекрасных юных девиц
Из австрийского города Вены.

***

Сын кузнеца

Сусанна от ворот бегом
Направилась в отцовский дом.

«Отец, мне нужен твой совет.
От кузнеца прохода нет».

Ах, дочь моя, мне много лет!
Мне нечего сказать в ответ».

Поспешно прыгнув из окна,
В дом брата следует она.

«Совет мне дай взамен отца.
Прохода нет от кузнеца».

«Надень венок, сестра. Вдвоем
На танцы в Страсбург мы пойдем».

Народ на площади плясал,
В толпе людей кузнец стоял.

Кузнец колечко достает,
Сусанне он его дает.

Тут братец шпагу достает
И кузнеца под сердце бьет.

«Сестра, я верно поступил?
Я ненавистного убил».

«Зачем убил ты кузнеца?
Мой сын остался без отца».

***

Хитрый егерь и великанша

Однажды домой без добычи
Брел егерь чащей лесной,
Как вдруг ему навстречу
Путник идет чудной.

«Егерь, - шепчет он, - егерь,
Здесь великанша живет,
Всякого, кто ее встретит,
Смерть неизбежная ждет!»

«Ты бабой какой-то пугаешь
Меня! Мне неведом страх!»
И вдруг свирепая баба
Явилась при этих словах.

Схватила в охапку детину,
Коня прихватив для игры,
И тащит их на вершину
Двадцатимильной горы.

Высокие горы стояли
Среди широких долин.
Там двое убитых лежали,
Висел на копье один.

«Я участь свою понимаю,
Здесь, видно, убийство – не грех.
Но я вам протест заявляю.
Ведь я по рождению грек».

«Ты грек? Так они мне знакомы.
Из Греции был мой жених.
А кто твои папа и мама?
Возможно, я знаю о них».

«Сказать тебе, кто мои предки,
Какую играют роль?
Отец мой – мудрый и крепкий,
Он Греции всей король.

Его госпожа Маргарета –
Моя любимая мать.
Достойное имя это
Не могут здесь не знать».

«Славен король всех греков
В могуществе и в чести.
Но что тебе в этом проку,
Раз ты перестанешь расти?»

«Расти запретить ты мне хочешь?
Но я ведь ростом с мальца!
Хочу, как деревья в роще
Расти, чтоб догнать отца».

«Расти, как деревья в роще,
Ты хочешь, чтоб выше стать.
Тебе подойдет моя дочка,
Ее красота и стать.

На голове она носит
Корону в больших жемчугах.
Бледнеют и злятся царевны,
Встречая ее на балах.

А на груди она носит
Лилию с острым мечом.
Даже чёрт в преисподней
Дочке моей нипочем».

«Вы дочь свою, словно невесту,
Расхваливаете, как мать.
Хотел бы в укромном месте
Я тайно ее целовать».

«Есть у меня лошадка,
Бежит она ветра быстрей.
Ее оседлай ты украдкой,
Лошадка примчит тебя к ней».

Коня оседлав, он в ухо
Крикнул, прощаясь с ней:
«Старая потаскуха!
Прощай вместе с дочкой своей!»

«Хотел ты надуть меня лихо.
Да я и сама хитра.
Не смей меня звать потаскухой!
И я уж не так стара!»

Старуха схватила полено
И стала по дереву бить,
Весь лес задрожал мгновенно,
Чтоб егерю путь преградить.

***

Штурм Мюнстера в 1544 году

Кто все розы срывает цветок за цветком,
Кто себя украшает шутовским колпаком,
Кто манит всех в ловушки гнилые?
Это мы шлем молитвы кресту в небесах,
Мы ландскнехты – бойцы удалые.

В понедельник мы как-то затеяли дело
И на Мюнстер в атаку отправились смело,
Но защитники были сильны.
Хоть отчаянно наши ландскнехты сражались,
Пали многие возле стены.

На короткое время прервали мы битву,
Покуда в соборе творили молитву,
Но лишь голоса перестали звучать,
Раздались три залпа, под бой барабанов
Продолжилась битва опять.

Прорвав оборону с различных сторон,
Врагу нанесли мы серьезный урон,
Но многих теряли и сами,
И с ужасом набожный видел ландскнехт
Текущую кровь под ногами.

Тот штурм был недолгим, часа полтора.
Считать нам погибших настала пора,
В бою проявивших отвагу.
До трех тысяч ландскнехтов предпочли умереть,
Но не сделать назад ни шагу

В диком поле размерами в сотни шагов,
Что спасало героев от страшных врагов,
Мы окопы копали умело.
Мы молились Марии и ночью и днем:
«Защити нашу душу и тело!»

Книппердоллинг вассалам своим говорит:
Пусть приходит народ и на нас поглядит,
Тех, кто жизнь получил в награду.
Мое войско лишилось трех тысяч бойцов!
Видно, Господу так было надо».

Тот, кто первым балладу сию напевал
И вольным ландскнехтом себя называл,
Голосом пел приятным.
А в Мюнстере он в эти годы прослыл
Танцором незаурядным.

***